Тулоу: забытые твердыни Китая
Величественные родовые «крепости» китайской провинции Фуцзянь теряют жителей – и свои позиции в современной жизни.
Все началось как своего рода игра. Сколько домов-крепостей, похожих на космические корабли, можно насчитать из окна машины? Казалось, в каждой деревне провинции Фуцзянь на юго-востоке Китая есть как минимум одна такая громадина – а где-то и больше.
В Хэкэне, деревушке с несколькими сотнями жителей, я насчитал 13 тулоу. (В переводе с китайского тулоу означает «земляной дом» – очень скромное определение, все равно что описать Колизей как «каменный круг».) От этих построек веет Средневековьем: высокие землисто-коричневые стены, крохотные окна на верхних этажах и, как правило, единственная обитая железом деревянная дверь.
Вскоре мне уже было мало просто постоять снаружи и поглазеть на тулоу. Я должен был проникнуть внутрь каждой цитадели, попадавшейся на моем пути. Входные двери оставались по обыкновению открыты – а за ними, поверьте, было на что посмотреть.
Глядя на здание снаружи, невозможно представить, что скрывается внутри. Ввысь величественно вздымаются деревянные галереи, образуя до пяти ярусов по периметру внутреннего двора. Каждый ярус вытесан из темной древесины: маленькие одинаковые по размеру комнатки следуют одна за одной. По всей длине, изгибаясь, тянутся коридоры.
Во дворе, вымощенном крупным неровным булыжником, под открытым небом обычно располагаются один или два колодца и небольшое, богато украшенное место почитания предков, обнесенное оградой. Попав в водоворот пространства, поневоле поражаешься замыслу зодчего, поместившего целую общину внутри громадного неприступного сооружения.
По свидетельству Хуана Ханьминя, архитектора, который исследует тулоу, самые ранние письменные свидетельства о них относятся к 1558 году. Это было время борьбы за территорию между разделенной на кланы народностью хакка – переселенцами с северных равнин Китая – и племенами, которые обосновались здесь куда раньше.
«С самого начала главным предназначением построек было защищать людей от опасностей», – рассказывает Хуан.
Пятиэтажный Юйчанлоу – один из самых высоких тулоу – во время майских праздников привлекает оживленную толпу туристов. Сегодня здесь живет лишь несколько семей; они зарабатывают на жизнь, взимая плату за вход, предлагая гостям чай и продавая всякую всячину.
Чтобы отражать угрозы, строители возводили стены из смеси прессованной глины с рисовых полей, известняка и песка, которая при высыхании образует оболочку, твердую, как бетон. Стены достигали как минимум полутораметровой толщины и могли выдерживать даже землетрясения.
Тулоу строили и в XX веке. Внутри трехэтажного Дуншэнлоу («лоу, восходящий на востоке»), построенного в 1961 году, я заметил единственное отличие от более старых образцов: комнаты вроде бы чуть просторнее – хотя и они едва вмещали двуспальную кровать.
В Хэкэне я познакомился с земледельцем по фамилии Чжан, который выращивает чай. Он рассказал, что его отец, инженер, руководил строительством Дуншэнлоу. Каждый этаж с его толстыми опорными балками и 22 комнатами возводился в течение целого года. Я спросил, может ли Чжан представить себе, что в поселке вырастет новое тулоу. Он смерил взглядом величественное сооружение.
«Новое построить невозможно, – подытожил он, качая головой. – Оно обойдется в пять раз дороже, чем здание из бетона и стали. А сколько труда нужно вложить! Да и где теперь найдешь такие высокие деревья?»
Почти всех, кто повстречался мне в Хэкэне, звали Чжан. Селения в высокогорьях Фуцзяня организованы по принципу родовых общин, где преобладает одна фамилия. Хэкэн – деревня Чжан. А есть деревни Су, и Ли, и Цзянь – и так далее.
В свое время в соответствии с нуждами этих тесно сплоченных общин тулоу превратилось в особое пространство, где в стенах одного здания могли бок о бок жить целые ветви клана, зачастую насчитывавшие сотни человек.
В Западной Европе ворота замка отворялись для жителей окрестных деревень лишь во время нападения или осады. Тулоу давали людям защиту и кров постоянно.
Некоторые тулоу оставлены на милость стихий – именно такая участь постигла Либэньлоу, разрушенный в 1931 году во время Гражданской войны.
Много лет проработав на фабриках, Ли Чэнь вернулся в родовое гнездо – тулоу своей жены, Шуньюйлоу, чтобы разводить свиней и учить дочь традиционным занятиям – например, сбору цветов жимолости, которые используются в народной медицине.
Жилое пространство было организовано вертикально – такую необходимость диктует гористый ландшафт. Каждая семья в зависимости от величины получала в распоряжение один или несколько секторов. На первом этаже располагались помещения для приготовления и приема пищи, выходящие во внутренний двор, на втором – кладовые, на третьем и выше – спальни. Подобную планировку Хуан сравнивает с апельсином, дольки которого обращены верхушками к центральной точке.
Все ходили по одним и тем же коридорам и лестницам. У входа висели правила поведения (убирай за собой, уважай старших, участвуй в праздниках). Отдавая дань общинному укладу, комнаты не различались ни размером, ни убранством вне зависимости от того, кому принадлежали – предводителю клана хакка или простому свинарю.
В отличие от феодальных замков Европы тулоу редко строились на вершинах скал. Почти все теснятся между холмами: в идеале позади должна быть гора, а спереди – вода. Их расположение определялось принципами фэншуй («ветер и вода») – традиционного китайского искусства организовывать свое пространство и тем самым предопределять судьбу.
Однажды я попросил последователя фэншуй Чжана Шоу Жу охарактеризовать план селения Хэкэн. 85-летний старик добрался до точки обзора первым и поджидал меня, покуривая сигарету. Он с одобрением заметил, что горы позади селения похожи на хребет дракона – знак положительной энергетики. Ему понравилось, что в селении сливаются две реки – но, уносясь за его пределы, поток входит в прямое русло, и это внушает опасения, что денег больше уплывет, чем осядет здесь.
Когда речь зашла о судьбах отдельных тулоу, мы наведались к нескольким из них: приседая на корточки у входа, Чжан вытаскивал особый компас с 24 направлениями и подытоживал – каждый раз с серьезным и удовлетворенным видом: «Хорошие места».
По-видимому, в фуцзяньских высокогорьях вообще благоприятная энергетика: сегодня деньги от туризма текут сюда рекой.
National Geographic Россия №213, октябрь 2021
Подробнее об этом номере
Статья полностью доступна подписчикам онлайн-версии журнала.
Оформляя подписку, вы получаете доступ к эксклюзивному контенту из
журнала на сайте, а также PDF-версию выпуска.
Оформить подписку
Источник